Восемнадцатая глава "Похороненная война"(отредактированная версия)
Люси бросила один взгляд на дрожащий свет в гуще кладбища и начала мчаться к нему. Она мчалась вниз мимо сломанных надгробных камней, оставляя Пенни и мисс Софию далеко позади. Она не заботилась, так как она бежала, что острые ветки живых дубов царапали ее руки и лицо, или что толстые, внедренные сорняки наносят удары, сбивая её с ног. Она должна была пробраться туда. Тонкий серпик луны давал немного света, но был и ещё один источник - сияние исходило из дальнего конца кладбища. Туда она и стремилась. Больше всего это было похоже на чудовищный, пронизанный молниями ураган. Только он бушевал не в небе, а на земле. Она осознала, тени предупреждали ее, в течение многих дней. Теперь их темный показ превратился кое во что, что даже Пенни могла видеть. И другие студенты, которые бежали вперед, должно быть, также, заметили это. Люси не знала то, что это могло означать. Только то, что если Даниэль был там с этим зловещим мерцанием..., это была только ее ошибка. Её лёгкие разрывались, но изображение его, стоящего под персиковыми деревьями, толкало её вперёд. Она бы не остановилась, пока не нашла бы его - потому что, как бы там ни было, она пришла сюда, чтобы найти его, сунуть ему под нос книгу и крикнуть, что она верила ему, что какая-то часть её всё время ему верила, но она была слишком испугана, чтобы принять эту непостижимую историю. Она сказала бы ему, что не собиралась позволить своему страху взять над ней верх и заставить её отвернуться от него, ни сейчас, ни когда-либо ещё. Потому что она узнала, поняла кое-что, из-за чего так долго не могла ни в чём разобраться. Кое-что странное и нелепое, из-за чего их прошлые встречи были одновременно более и менее вероятными. Она знала, кем - нет, чем был Даниэль. Какая-то часть её пришла к этому выводу самостоятельно - к выводу о том, что она действительно могла жить и любить его раньше, до этого. Только до сих пор она никак не могла понять, что всё это значит, какой во всём этом смысл - влечение, которое она к нему испытывала, её сны. Но ничего из этого не имело значение, если она не сможет попасть туда вовремя, чтобы найти какой-нибудь способ отогнать тени. Ничего из этого не имеет значение, если они доберутся до Даниэля раньше нее. Она пронеслась мимо крутого яруса могил, но углубление в центре кладбища было все еще слишком далеко. За ее спиной послышался стук шагов. Затем пронзительный голос. "Пенниуизер!" Это была мисс София. Она нагоняла Люси, крича через плечо. Обернувшись, Люси могла видеть, как Пенни осторожно пробирается около упавшей могильной плиты. "Вы тащитесь медленнее, чем наступает Рождество!" "Нет!" прокричала Люси. "Пенни, мисс София, не спускайтесь сюда!" Она не будет нести ответственность за то, что кто-либо еще окажется на пути тени ". Мисс София застыла на опрокинутом белом надгробии и посмотрела на небо, как будто она не слышала Люси вовсе. Она подняла тонкие руки в воздух, как бы защищая себя. Люси прищурилась, глядя в ночь, и сделала небольшой глоток воздуха. Что-то двигалось им навстречу, врываясь с холодным ветром. Сначала она думала, что это были тени, но это было чем - то другим и более страшным, как зубчатая, нерегулярная вуаль, полная темных карманов, позволяя проникать пятнам неба. Эта тень была сделана из миллиона крошечных черных частей. Беспорядок, трепещущий шторм темноты, растягивающейся во всех направлениях. "Саранча?" прокричала Пенни. Люси дрожала. Огромный рой был все еще на расстоянии, но его нарастающий гул становился громче с каждой секундой. Как избиение крыльев тысячи птиц. Как враждебная широкая темнота, обыскивающая землю. Это прибывало. Это собиралось наброситься на нее, возможно на них всех, сегодня вечером. "Это не хорошо!" разглагольствовала в небо, мисс София. "Там предполагается, быть другим вещам!" Пенни, задыхаясь, остановилась рядом с Люси, и они обменялись непонимающими взглядами. Бисеринки пота выступили на верхней губе Пенни, и её фиолетовые очки соскальзывали из-за влажности и жары. "Она отстала", - прошептала Пенни, ткнув большим пальцем в сторону мисс Софии. "Нет." Люси покачала головой."Она многое знает. И если мисс София испугана, ты не должна быть здесь, Пенни." "Меня?" спросила, изумленная Пенни, вероятно потому что начиная с первого дня школы, она была одним помощником Люси. "Я не думаю, что любой из нас должен быть здесь." Грудь Люси пронзила боль аналогичная той, что она почувствовала, когда ей пришлось попрощаться с Кэлли. Она отвернулась от Пенни. Сейчас между ними была расщелина, глубокой барьер, разделяющий их, из-за прошлого Люси. Она ненавидела то, что приходиться откровенно признаться в этом, а также то, что приходиться обратить на это внимание Пенни, но она знала, что будет лучше, безопаснее, если они разойдутся. "Я должна остаться", сказала она, сделав глубокий вдох. "Я должна найти Даниэля. Ты должна вернуться в общежитие, Пенни, пожалуйста." "Но ты и я," Пенни сказал хрипло. "Мы были единственными, кто-" Прежде, чем Люси могла услышать конец предложения, она пошла к центру кладбища. К мавзолею, где она видела Даниэля, размышляющего в вечер Дня родителей. Она перескочила через последнее надгробие, и затем понеслась вниз по склону промозглой, гниющей мульчи, пока земля наконец не выровнялась. Она остановилась перед гигантским дубом в низине центра кладбища. Горячая и страшно раздосованная всем сразу, она прислонилась к стволу дерева. Затем, сквозь ветви деревьев, она увидела его Даниэль. Она выдохнула из лёгких весь воздух и почувствовала слабость в коленях. Один взгляд на его далёкий тёмный профиль, такой прекрасный и величественный, сказал ей, что всё, на что Даниэль намекал - даже то самое важное, что она выяснила сама, - всё это правда. Он стоял наверху мавзолея, скрестив руки, смотря вверх, где облако загрязнения саранчи только что прошло. Тонкий лунный свет отбросил его тень в полумесяц темноты, которая опустилась от широкой, плоской крыши склепа. Она бежала к нему, переплетаясь через повисший испанский мох и наклоненные старые статуи. "Люси!" - Он заметил её, когда она приблизилась к основанию мавзолея. - "Что ты здесь делаешь?" - В его голосе не было и намёка на то, что он счастлив её видеть, в нём звучали ужас и потрясение. Это моя ошибка! - хотелось крикнуть ей, когда она подошла к мавзолею. И я верю этому, я верю нашей истории. Прости меня, что я всё время тебя бросаю, больше этого не случится. Было ещё кое-что, что ей хотелось ему сказать. Но он был слишком высоко, и ужасный гул теней был слишком громким, и воздух был слишком влажным, чтобы он мог её услышать с того места, где она стояла. Могила была твердым мрамором. Но был большой осколок в одной из скульптур павлина, и Люси использовала это как точку опоры. Обычно прохладный камень был тепел от прикосновения. Некоторое время, ее потные ладони скользили, поскольку она напрягалась, чтобы достигнуть вершины. Достигнуть Даниэля, который должен был простить ее. Она поднялась всего на несколько футов, когда кто-то тронул её за плечо. Она обернулась и задохнулась, когда увидела, что это был Даниэль, и тут же потеряла опору. Он поймал её, его руки обвились вокруг её талии, прежде чем она соскользнула на землю. Но он же только что, секундой ранее, был наверху! Она уткнулась лицом в его плечо. И пока испуг не прошел, находясь в его объятиях она чувствовала себя как путешественник, что возвратился на родной берег после трудной дороги домой. "Ты выбрала прекрасное время, чтобы вернуться", сказал он. Он улыбался, но улыбка его была отягощена беспокойством. Глаза смотрели за неё, в небо. » "ты тоже видишь?" спросила она. Даниэль просто посмотрел на нее, не в состоянии ответить. Его губы задрожали. "Конечно же, ты видишь," прошептала она, сложив все вместе. Тени, его историю, их прошлое. Задыхаясь, она воскликнула. "Как ты можешь любить меня?" рыдала она. "Как ты вообще терпишь меня?" Он взял ее лицо в руки. "Что ты говоришь? Как ты можешь говорить такое? » Ее сердце стучало так быстро, как будто от участия в гонках "потому что ..." Она проглотила. "Ты ангел". его руки упали: "Что ты сказала? " "Ты ангел, Даниэль я это знаю," сказала она, чувствуя, что в ней открываются своего рода шлюз, все шире и шире, пока все накопившееся в ней не выплеснется. "Не говори, что я сошла с ума. Я видела о тебе сны, сны настолько реалистичные, что их трудно забыть, сны из-за которых я и полюбила тебя, еще до того как ты сказал мне хоть одно доброе слово." Выражение глаз Даниэля не изменилось. "Во снах, у тебя были крылья и ты, обнимая меня, взмываешь высоко в небо, я не верила в них, но теперь я знаю, я была там, точно также как бывала в твоих объятьях тысячу раз прежде. Она прикоснулась своим лбом к его. "Это многое объясняет – с какой грацией ты двигаешься, и написанная твоим предком, книга. И почему к тебе никто не приходил на Родительский День. Почему твое тело, словно парит, когда ты плаваешь. И почему, когда ты целуешь меня, я чувствую себя так, будто попадаю в Рай." Она остановилась, переводя дыхание. "И почему ты можешь жить вечно. Единственная вещь, которую это не объясняет, - так это что, спрашивается, ты делаешь, рядом со мной. Потому, что я просто… я." Она снова посмотрела на небо, чувствуя себя зачарованной черными тенями. "И я во стольком виновата." Он побледнел. И Люси могла сделать только один вывод. "Ты, также, не понимаешь, почему" сказала она. "Я не понимаю то, что ты все еще здесь делаешь ." Она моргнула и несчастно кивнула, затем начала отворачиваться. "Нет!" Он потянул ее назад. "Не уходи. Просто ты никогда - мы никогда ... не заходили так далеко." Он прикрыл свои глаза. "Ты можешь сказать это еще раз?" спросил он, почти застенчиво. "Скажи мне... кто я?" "Ты - ангел", - медленно повторила она, удивлённо наблюдая, как Даниэль закрыл глаза и простонал, почти так же, как если бы они целовались. - "Я люблю ангела". - Теперь ей захотелось закрыть глаза и застонать. Она наклонила голову. - "Но в моих снах твои крылья..." Жаркий ветер взвыл и обрушился на них, практически вырывая Люси из рук Даниэля. Он закрыл её собой. Облако теней-саранчи обосновалось в ветках дерева за оградой кладбища, шипело и шумело в ветвях. Теперь они выросли в одну огромную массу. "Боже," прошептала Люси "Я должна сделать что-нибудь. Я должна остановить это - " "Люси." Даниэль погладил ее по щеке. "Посмотри на меня. Ты не сделала ничего плохого. И ты ничего не поделаешь" – указал он – "с этим. " Он покачал головой. "Почему ты вообще когда-либо считала, что ты в этом виновата?" "Потому что, сказала она, "всю свою жизнь, я вижу эти тени - " "Я должен был сделать что-нибудь, когда я это понял, на прошлой неделе на озере. Это первая жизнь, в которой ты их видела – и это испугало меня." "Как ты можешь знать, что это не моя ошибка?" - она спросила, думая о Тодде и Треворе. Тени всегда появлялись непосредственно перед тем, как происходило что-то ужасное. Он поцеловал ее волосы. "Тени, которые ты видишь, зовутся Дикторами. Они смотрятся страшными, но они не могут тебе повредить. Все что они делают, разведывают обстановку и передают информацию кому-то еще. Сплетничают. Демоническая версия клика девочек средней школы." "Но, что по поводу тех?" Она указала на деревья, которые были посажены по периметру кладбища. Их ветви развевались, прогибаясь густой, медленно сочащейся чернотой. Даниэль окинул их спокойным взглядом. "Эти - тени, Дикторы призывают – к битве." У Люси похолодели руки и ноги. "Что... э-э-э... что это за битва?" "Великая битва", - просто ответил он, приподнимая её подбородок. "Но сейчас они просто красуются. У нас ещё есть время". Крошечный кашель за их спинами заставил Люси подпрыгнуть. Даниэль поклонился, приветствуя мисс Софию, которая стояла в тени мавзолея. Волосы выскальзывали из заколок и выглядели дико и беспорядочно, как и ее глаза. Потом кто-то другой сделал шаг вперед из-за мисс Софии. Пенни. Ее руки были засунуты в карманы ее куртки. Ее лицо было все красное, и ее волосы были влажные от пота. Она пожала плечами на Люси, как бы говоря, что "я не знаю, что черт возьми происходит, но я не могла просто покинуть тебя. Презирая себя, Люси улыбнулась. Мисс София вышла вперёд и подняла книгу. "Наша Люсинда провела своё исследование". Даниэль потёр челюсть. "Ты читала это старьё? Не стоило её писать." Прозвучало это почти застенчиво, но Люси поставила на место ещё один кусочек головоломки. "Это писал ты", - сказала она. - "И делал наброски на полях. И вклеил нашу фотографию". "Ты нашла фотографию", - сказал Даниэль, улыбнувшись и крепче обнимая её, словно упоминание о фотографии вызвало к жизни много воспоминаний. - "Ну конечно". "Мне понадобилось время, чтобы разобраться, но когда я увидела, как мы были счастливы, внутри меня словно что-то открылось. И я поняла". Она обняла его за шею и притянула его лицо к своему, даже не заботясь, что мисс София и Пенни были тут же. Когда губы Даниэля коснулись ее, все темное, ужасное кладбище исчезли - изношенного могилы тоже, и рой теней, снующих в деревьях, и даже луна и звезды над ними. В первый раз, когда она увидела фотографию Хелстона, она испугала ее. Идея всех этих версий прошлого ее существования - это было просто слишком тяжело осознать. Но теперь, в объятиях Даниэля, она почувствовала, все они как-то существовали вместе, огромный консорциум прошлых жизней Люси, которые любили Даниэля снова и снова, и снова. Столько любви - она излучалась ее сердцем и душой, выливаясь из ее тела и заполняя пространство между ними. И она наконец услышала, что он сказал, когда они смотрели на тени: что она не сделала ничего плохого. Что нет никаких оснований чувствовать себя виноватой. Может ли это быть правдой? Была ли она невиновна в смерти Тревора, Тода, в чем всегда считала себя повинной? Как только она спросила себя, она уже знала, что Даниэль рассказал ей правду. И она почувствовала, будто она пробуждалась от долгого плохого сна. Она уже не чувствовала себя ни девушкой со стриженными волосами и в мешковатых черных одеждах, ни тем, кто бесконечно все портит, боясь гнили кладбища и того, что застрял в исправительной школе по веской причине. "Даниэль", сказала она, мягко отталкивала его плечи, чтобы она могла смотреть на него. "Почему ты не сказал мне раньше, что ты ангел? Зачем все эти разговоры о том, что ты проклят ?" Даниэль посмотрел на нее нервно. "Я не злюсь." Успокоила она его. "Просто любопытно." "Я не мог рассказать тебе," сказал он. "Это все взаимосвязано. До сих пор я даже не предполагал, что ты сможешь обнаружить это самостоятельно. Если бы я рассказал тебе все, слишком рано или в неподходящий момент, тебя бы снова забрали, и мне пришлось бы опять ждать. Я и так слишком долго ждал." "Как долго?" спросила Люси. "Ну, не настолько долго, чтобы забыть, что ты стоишь целого мира: всех жертв, всей этой боли". - На мгновение Даниэль закрыл глаза, а потом взглянул на Пенни и мисс Софию. Пенни сидела, опершись спиной на замшелую чёрную надгробную плиту. Её колени были подтянуты к подбородку, и она жадно грызла ногти. Мисс София стояла, уперев руки в бёдра. Выглядела она так, словно ей было что сказать. Даниэль сделал шаг назад, и Люси почувствовала порыв прохладного воздуха между ними. "Я все еще боюсь, что в любую минуту ты можешь..." "Даниэль" позвала Мисс София с укором. Он отмахнулся от неё. "Мы вместе, и это далеко не так просто, как тебе бы хотелось". "Конечно нет," сказала Люси. "Я хочу сказать, ты ангел, но теперь, когда я это знаю - " "Люсинда Прайс". - На этот раз объектом гнева мисс Софии стала Люси. "То, что он должен вам рассказать, вам знать не обязательно, - предупредила она. - И Даниэль, ты не имеешь права. Это её убьёт..." Люси тряхнула головой, сбитая с толку требованием мисс Софии. "Думаю, маленькую правду я смогу пережить". "Это не просто маленькая правда", - сказала мисс София, выступая вперёд и вставая между ними. "И ты её не переживёшь. Точно так же, как ты не пережила её за все те тысячи лет, что прошли с Падения". "Даниэль, о чём она говорит?" - Люси, в обход мисс Софии, почти дотянулась до запястья Даниэля, но библиотекарша не дала ей этого сделать. - "Я могу справиться с этим", - сказала Люси, чувствуя в животе сухой комок нервов. - "Хватит секретов. Я люблю его." Это был первый раз, когда она произнесла эти слова, она никогда не говорила о любви вслух никому. Она лишь сожалела о том, что она направила эти три наиболее важных слова, на мисс Софию, а не на Даниэля. Она повернулась к нему. Его глаза блестели. "Я", сказала она. "Я тебя люблю". Хлоп Хлоп. Хлоп. Хлоп. Хлоп. Хлоп. Хлоп. Медленные, громкие аплодисменты звучали позади них среди деревьев. Даниэль вырвался и повернулся в сторону леса, его поза была жесткой, когда Люси почувствовала прилив старого страха, почувствовала себя охваченную ужасом того, что он видел в тенях, испугавшись того, что он видел, прежде чем это увидела она. "О, браво. Браво! Я действительно тронут до глубины души - и, печально это говорить, но лишь немногое сейчас может меня настолько тронуть". Кэм ступил в свет. Его глаза были обрамлены густой сияющей золотой тенью, и она сияла на его лице в лунном свете, делая его похожим на дикого кота. "Это так невероятно трогательно, - сказал он. - И он тоже просто любит тебя, - не так ли, красавчик? Не так ли, Даниэль?" "Кэм," предупредил Даниэль. "Не делай этого." "Не делай чего?" - спросил Кэм, поднимая левую руку. Он щёлкнул пальцами, и маленькое пламя, размером с огонёк спички, зажглось в воздухе над его ладонью. - "Ты имеешь в виду это?" Казалось, что эхо от его щелчка задерживалось, отражалось от могил на кладбище, становилось громче и усиливалось, блуждая взад и вперёд. Сначала Люси подумала, что этот звук тоже был аплодисментами, словно Кэм заставил дьявольский зрительный зал, полный темноты, устроить их с Даниэлем любви насмешливую овацию. Но потом она вспомнила громоподобные удары крыльев, которые уже раньше слышала. Она затаила дыхание, потому что звук принял форму тысяч частичек мелькающей темноты. Рой теней в форме саранчи, которые было исчезли в лесу, снова пришёл в ярость где-то наверху. Их грохот был настолько громким, что Люси пришлось заткнуть уши. На земле Пенни присела, зажав голову между колен. Но Даниэль и мисс София стоически следили за небом, так как какофония росла и менялась. Теперь этот звук больше напоминал выключение очень громких разбрызгивателей... или шипение тысячи змей. "Или это? - Кэм пожал плечами, и отвратительная, бесформенная темнота всколыхнулась вокруг него. Насекомые. Каждое вырастало и разворачивалось, становясь больше, чем любое из обычных насекомых. Они текли как клей и превращались в чёрные сегментированные тела. Затем, словно бы узнав, как именно нужно пользоваться своими теневыми конечностями, они медленно поднимались на многочисленных ногах и шли вперёд, как богомолы высотой в человека. Когда они обступили Кэма, он их приветствовал. Совсем скоро они образовали позади Кэма настоящую армию ночи во плоти. "Мне очень жаль, сказал он, хлопая себя по лбу ладонью. "Ты просил меня не делать этого? "Даниэль," прошептала Люси. "Что случилось? " "Почему ты прервал перемирие?" взывал он к Кэму. "Ох. Ладно. Ты знаешь, что они говорят об отчаянных временах." усмехнулся Кэм. "А наблюдать, как ты покрываешь ее тело своими совершенно ангельским поцелуями... заставило меня почувствовать такое отчаянье." "Заткнись Кэм!" прокричала Люси, ненавидя себя, за то, что когда-то позволяла ему прикасаться к себе. "Всему своё время", - взгляд Кэма переместился на неё. - "Ах да, мы собираемся поскандалить, детка. Из-за тебя. В который уже раз". - Он погладил свой подбородок и сузил зелёные глаза. - "Думаю, на этот раз всё будет куда круче. Чуть больше несчастных случаев. Вот в чём дело". Даниэль сжал Люси в объятиях. "Скажите мне, почему, Кэм. Ты должен мне, слишком много ". "Ты знаешь, почему" гудел Кэм, указывая на Люси. "Она все еще здесь. Хотя не надолго ". Он положил руки на бёдра, и ряд плотных чёрных теней, теперь похожих на бесконечных жирных змей, скользил по его телу, охватывая руки словно браслетами. Он безумно погладил самую большую. "И на этот раз, когда ваша любовь развеется тем трагическим маленьким облачком пепла, это будет к лучшему. Видишь ли, в этот раз все по-другому." Кэм просиял и Люси подумала, что почувствовала, как Даниэль дрогнул на секунду. "О, не считая одного, что осталось прежним - и у меня есть слабое место для твоей предсказуемости, Григори". Кэм сделал шаг вперед. Его легион теней соответственно тоже двинулся вперед, заставляя Люси, Даниэля и Пенни и мисс Софию, отступить назад на дюйм. "Ты боишься," сказал он, театрально указывая на Даниэля. "А я нет." "Это потому, что тебе нечего терять," Даниэль плюнул. "Я никогда бы поменялся местами с тобой". "Хм," сказал Кэм, потирая подбородок. "Это мы еще посмотрим". Он осмотрелся, усмехаясь. "Должен ли я разъяснить это для тебя? Да. Я слышал, ты, возможно, имеешь на этот раз нечто большее, что можешь потерять. Что-то, что принесет от ее уничтожения гораздо больше удовольствия." "О чем ты говоришь? спросил Даниэль Слева от Люси, мисс София открыла рот и выпустила воющий поток диких звуков. Она дико махала рукой над головой в отрывистых будто танцевальных движениях, и глаза ее стали почти прозрачными, как если бы она была в каком-то трансе. Губы дрогнули, и Люси поняла, шокированная, что она говорит на других языках. Даниэль взял за руку мисс Софию и потряс ее. "Нет, вы абсолютно правы: Это не имеет смысла, прошептал он, и Люси поняла, что он может понимать странный язык мисс Софии. Ты понимаешь, о чем она говорит? спросила Люси. "Позволь нам перевести ", знакомый голос донесся с крыши мавзолея. Арианна. Рядом с ней была Габби. Обе, казалось, были освешенны сзади и окутаны в странное свечение серебра. Они спрыгнули со склепа, приземлившись беззвучно рядом с Люси. "Кэм прав, Даниэль," - быстро проговорила Габби. - "В этот раз кое-что происходит иначе. Кое-что, что связано с Люси. Круг может разорваться - и не так, как нам бы хотелось. Я имею в виду... всё может закончиться". "Кто-нибудь может мне сказать, о чём вы все говорите? - вмешалась Люси. - "Что происходит иначе? Как разорваться? И, в конце концов, чем опасна вся эта битва?" Даниэль, Арриана и Габби на мгновение уставились на неё так, словно пытались понять, кто она такая, словно они откуда-то знали её, но она так резко и так сильно изменилась, что они больше не могли узнать её лицо. Наконец Арриана заговорила. "Чем опасна?" - Она потёрла шрамы на шее. - "Ну, если они победят, на земле воцарится ад. Конец света, говоря известным всем языком". Чёрные формы метались вокруг Кэма, боролись и грызлись друг с другом, словно в какой-то сумасшедшей, дьявольской разминке. "И если мы выиграем?" Люси пыталась подобрать слова. »» Габби сглотнула, затем серьезно сказала: "Мы пока не знаем" Внезапно Даниэль отшатнулся от Люси и указал на неё. "О-она не...", - он споткнулся и закрыл рот. - "Поцелуй", - наконец произнёс он, шагнув вперёд и беря Люси за руку. - "Книга. Вот почему ты можешь..." "Давай переходи уже ко второй части, Даниэль", - попросила Арриана. - "Думай короче. Терпение - это достоинство, и ты знаешь, каково сейчас Кэму из-за этого всего". Даниэль сжимал руки Люси "Ты должна идти. Ты должна уйти отсюда". »» "Что? Почему?" Она посмотрела на Арриану и Габби в поисках помощи, и затем отшатнулась от них, когда множество серебряных огоньков начали появляться на крыше мавзолея. Будто нескончаемый поток светлячков, освобожденный из огромного каменного сосуда. Они посыпались на Арриану и Габби, заставляя их глаза блестеть. Это напомнило Люси о фейерверках - и одном Четвертом Июле, когда свет был только к месту, и она посмотрела на радужную оболочку глаз своей матери и увидела отражение фейерверков, нарастающие серебристые вспышки света, как будто глаза ее матери были зеркалом. Только эти огоньки не превращались в дым, как фейерверки. Когда они падали в траву кладбища, они вырастали в изящные, радужно мерцающие существа. Они не имели точные человеческие очертания, но они были смутно узнаваемые. Великолепные, светящиеся лучи света. Существа такие восхитительные, что Люси сразу поняла, они были армией ангельской силы, равной по размеру и количеству большой черной силе Кэма. Это выглядело так, как истинная красота и добро должны были выглядеть - спектральное, люминесцентное скопление существ настолько безупречных, что было больно смотреть прямо на них, как на самое восхитительное затмение, или, может быть на сами Небеса. Она должна была чувствовать успокоение, стоя на стороне, которая должна одержать победу в этой борьбе. Но она начинала чувствовать тошноту. Даниэль прижал ладонь к ее щеке "Ее лихорадит" Габби похлопала Люси по плечу и просияла. "Ничего страшного, сладенькая, сказала она, убирая руку Даниэля прочь. Ее медлительность речи каким-то образом обнадеживала. "Мы уберем это отсюда. Но ты должна идти. Она посмотрела через плечо на орду черноты за Кэмом. "Сейчас же". Даниэль притянул Люси к себе, чтобы обнять в последний раз. "Я уведу ее," громко сказала мисс София. Книга все еще была зажата у нее под рукой. "Я знаю безопасное место." "Иди " сказал Даниэль." Я найду тебя, как только смогу. Просто обещай мне что убежишь отсюда, и что ты не станешь оглядываться назад. "» » У Люси было очень много вопросов. "Я не хочу оставить тебя. Арриана встала между ними и не дав закончить Люси, грубо толкнула ее к воротам. "К сожалению, Люси, сказала она. "Пора оставить эту борьбу для нас. Мы своего рода профессионалы." Люси почувствовала Пенни, взявшую ее за руку, и вскоре они уже бежали. Пробираясь с трудом вверх к воротам кладбища так же быстро, как она неслась вниз по дороге, чтобы найти Даниэля. Снова взбираясь по скользкому склону мульчи. Обратно через неровные живые дубы, раскидывающие ветви, и ветхие штабеля сломанных надгробий. Они преодолели камни и трусцой понеслись вверх по склону, направляясь к далекой железной арке ворот. Горячий ветер раздувал ее волосы и болотистый воздух все еще оставался лежать толстым слоем в ее легких. Она не могла найти Луну, чтобы та вела их, а свет в центре кладбища теперь пропал. Она не понимала, что происходит. Вовсе. И ей совсем не нравилось то, что все остальные знали. Молния черноты ударила в землю перед ней, разверзая землю и открывая неровное ущелье. Люси и Пенни затормозили как раз вовремя. Расщелина была так же велика, как Люси был высока, так же глубока, как ... что ж, она не могла увидеть темного дна. Ее края шипели и пенились. Пенни ахнула. "Люси. я боюсь. »» "Следуйте за мной, девочки," сказала Мисс София Она повела их вправо, пробираясь через темные могилы в то время, как позади раздавались взрыв за взрывом. "Просто звуки битвы:" Сказала она раздражительно, как какой-то странный экскурсовод. "Боюсь это будет продолжаться еще некоторое время. Люси вздрагивала от каждого грохота, но она продолжала продвигаться вперед, пока ее икры начали гореть, пока позади нее, не выпустила вопль Пенни. Люси обернулась и увидела, как ее подруга споткнулась, и ее глаза закатились. "Пенни"! Люси прокричала, протягивая руки, чтобы поймать ее, прежде чем она упадет. Ласково, Люси опустила ее на землю и наклонилась над ней. Она почти захотела, чтобы она этого не делала. Плечо Пенни пронзило что-то черное и зубчатое. Оно впились в кожу, оставляя обугленную часть плоти, которая пахла горящим мясом. "Все так плохо? Хрипло прошептала Пенни. Она быстро моргнула, несомненно разочарованная тем, что неспособна поднять голову вверх, чтобы увидеть это своими глазами. "Нет", солгала Люси, покачав головой. "Всего лишь порез". Она сглотнула, пытаясь проглотить тошноту, нарастающую в ней, когда она потянула потертый черный рукав Пенни. "Я не делаю тебе больно?" "Я не знаю", прохрипела Пенни. "Я ничего не чувствую. "Девочки, что за задержка?" Мисс София отступила назад. Люси посмотрела на мисс Софию, убеждая ее не говорить, насколько плохо выглядела травма Пенни. Она не стала этого делать. Она поспешно кивнула Люси в знак согласия, а затем просунула руки под Пенни и подняла ее, как родитель, укладывающий ребенка в постель. "Я понесу тебя," сказала она. "Еще недолго осталось". "Эй." Люси последовала за мисс Софией, которая несла Пенни, вес которой был для нее не тяжелее мешка с перьями. "Как вы -" "Никаких вопросов, пока мы не будем достаточно далеко от всего этого," сказала мисс София. Дальше, Люси хотела быть не меньше, чем быть вдали от Даниэля. И потом, после того как они переступили порог на кладбище и стояли на плоской земле здания школы, она не могла удержаться. Она оглянулась. И сразу же понял, почему Даниэль сказал ей этого не делать. Крутящий серебряно-золотой столб огня от взрыва вырвался с темного центра кладбища. Он был так велик, как само кладбище, коса света ростом в сотни футов поднялась в воздух и закипела в облаках. Черные тени окружили свет, иногда с неистовыми усиками свободно и со стоном окружали его. Поскольку усики изменили свой курс, стало больше серебра, а теперь больше золота, единственный аккорд начал заполнять воздух, полный и бесконечный, громкий как могущественный водопад. Низкие ноты гремели в ночи. Высокие ноты начали заполнять пространство вокруг них. Это был величайший, самый идеально-сбалансированный, наполненный гармонии, небесный звук, который она когда-либо слышала на земле. Это было и красиво, и ужасно, очень воняло серой. Все, кто находились за многие мили вокруг должно быть считали Мир подходит к концу. Люси не знала что думать. Ее сердце замерло. Даниэль сказал ей не оглядываться назад, потому что он знал, что вид этого будет вынуждать ее хотеть пойти к нему. "О, нет, нет," сказала Мисс София, хватая Люси за шиворот и таща через кампус. Когда они подошли к гимназии, Люси поняла, что мисс Софи несла Пенни все время, используя только одну руку. "Что вы?" спросила Люси, когда мисс Софи толкнула ее через двойные двери. Библиотекарь вытащила длинный ключа из кармана ее красного джемпера, расшитого бисером и вставила его в часть кирпичной стены, что относилась к передней части фойе, которая даже не была похожа на дверь. Вход к длинной лестнице тихо открылся, и мисс Софи показала жестом Люси идти впереди нее вверх по лестнице. Глаза Пенни были закрыты. Она была либо в бессознательном состоянии, или чувствовала слишком сильную боль, чтобы держать их открытыми. В любом случае, она была необычайно тихой. "Куда мы идем?" спросила Люси. "Нам нужно выбраться отсюда. Где ваша машина?" Она не хотела напугать Пенни, но им было необходимо добраться до врача. Быстро. "Тихо, если вы знаете, что для вас хорошо". Мисс Софи взглянула на рану Пенни и вздохнула. "Мы идем в палату только в то место, которое не было осквернено спортивным оборудованием. Где мы можем быть в безопасности. В это время, Пенни начала стонать в руках мисс Софии. Кровь из ее раны была густым, темным потоком на мраморном полу. Люси посмотрела на крутую лестницу. Она даже не может увидеть ее конец. "Я думаю, ради Пенни, мы должны оставаться здесь. Нам необходимо получить помощь довольно быстро." Мисс Софи вздохнула и положила Пенни вниз на камень, быстро вернулась обратно чтобы закрыть передние двери, они просто закрылись до конца. Люси упала на колени перед Пенни. Ее подруга выглядела такой маленькой и хрупкой. В тусклом свете из-под деликатных накладных железных кованых люстр, Люси, смогла наконец увидеть, как сильно она ранена. Пенни была единственным другом Люси, которого она имела в Мече & Кресте, с которым они были похожи, единственный, за которого она не боялась. После того, как Люси видела то, на что Арриана и Габби, Кэм были способны, много вещей теперь имели смысл. Но единственное: Пенни была единственным ребенком в Мече & Кресте, как она. Кроме того Пенни была сильнее Люси. Умнее, счастливее и доброжелательней. Она была причиной для Люси держаться в течение этих первых нескольких недель, школьной реформы. Без Пенни, никто не знал, где бы сейчас была Люси? "О, Пенни". Люси вздохнула. "Ты будешь в порядке. Мы думаем, что ты поправишься". Пенни бормотала что-то невнятное, что заставляло Люси нервничать. Люси повернулась к мисс Софии, которая закрывала все окна в фойе одного за другим. "Она бредит," сказала Люси. "Мы должны вызвать врача." "Да, да," сказала Мисс София, но тон её казался озабоченным. Она казалась поглощенной заданием, скрыться в здании, как будто тени от кладбища были на их пути здесь прямо сейчас. "Люси?" прошептала Пенни "Я боюсь. " "Не может быть." Люси сжала её руку. "Ты такая храбрая. Все это время ты была опорой полной силы." "Перестань," Мисс София произнесла это, находясь за Люси таким голосом, который она никогда не слышала от Мисс Софии. "Слезливая она опора". "Что?" спросила Люси, сбитая с толку. "Что это означает?" Глаза-бусинки Мисс Софии сузились в тонкие щелки. На её лице появились морщины, и она горько покачала своей головой. Тогда, она очень медленно, с рукава её жакета, достала длинный серебряный кинжал. "Девочка только замедляет нас." Глаза Люси расширились, поскольку она наблюдала, как мисс София подняла кинжал над своей головой. Ошеломленная Пенни не успела среагировать на все это, а Люси определенно успела. "Нет!" закричала она, хватая руку мисс Софии, что бы её остановить и отклонить кинжал. Но мисс София знала, что она делала и ловко остановила руки Люси, толкая ее в сторону свободной рукой, когда скользнула лезвием по горлу Пенни. Пенни крякнула и закашляла, ее дыхание стало прерывистым. Глаза закатились, так как она делала, когда думала. Вот только она не думала, она умирала. Наконец её глаза встретились с глазами Люси. Затем они медленно закрылись и дыхание затихло. "Грязно, но необходимо," сказала Мисс София, вытирая нож об черный свитер Пенни.
